С ВИЧ жить можно, но лучше жить без него

- Анна Николаевна, СПИД называли «чумой XX века». Остается ли он «чумой» и в 21 веке?

- Я работаю здесь с 2017 года, поэтому буду говорить о тех изменениях, которые произошли именно с этого времени. К сожалению, ВИЧ сохраняет свою актуальность. Но именно в 2017 году в нашей стране был создан единый государственный электронный регистр ВИЧ-инфицированных. До 2017 года препараты в рамках терапии получали около 50 человек. Это была, пожалуй, только восьмая часть от общего числа инфицированных. Препараты получали только те, у кого были специальные показания к этому. Сегодня в списке состоящих на учете 419 человек, в списке получающих препараты – 345. А это значит, что терапию сегодня проходят все. Не проходят ее только так называемые ВИЧ-диссиденты, то есть те, кто не принимает заболевание, отрицает его существование в своем организме в принципе.

- Неужели изобретена волшебная таблетка от СПИДа?

- Волшебной таблеткой лечение, конечно, не назовешь. Оно не излечивает человека, но позволяет полноценно жить и работать. Медицина не стоит на месте, и сегодня инфицированные ВИЧ имеют возможность получать эффективное лечение и поддерживать свое здоровье. Объясню так: у больного мы берем два основных анализа – на иммунные клеточки и на вирусную нагрузку. У ВИЧ-инфицированного, как правило, вирусная нагрузка высокая, а показатель иммунных клеточек низкий. У здорового человека иммунных клеточек где-то полторы тысячи, у наших пациентов в лучшем случае 500. Раньше препараты получали только те, у кого иммунных клеток было меньше 300, а также пациенты старше 50 лет и беременные женщины. Сейчас препараты получают все. Государство обеспечивает ими бесплатно и в достаточном количестве. Главная наша задача — донести до пациентов, у которых обнаружен ВИЧ, что необходимо постоянно принимать препараты. Всю жизнь, регулярно. По-моему, это не самая большая жертва. Есть такие заболевания, как бронхиальная астма, сахарный диабет, когда люди постоянно принимают лекарства. То же самое должны делать и ВИЧ-инфицированные, чтобы вести нормальный образ жизни. Если положить на чашу весов возможность жить, но при этом принимать препараты, и опасность поплатиться собственным здоровьем, то выбор очевиден. Лечение сегодня настолько эффективно, что спустя три года после приема препаратов наши пациенты не болеют в принципе. Работают в коллективах, создают семьи.

- Выходит, СПИД перестал быть смертельно опасным заболеванием?

-Да, но чтобы ВИЧ не перешел в СПИД, от которого уже действительно спасения нет, нужно проходить терапию. Мне зачастую здесь приходится быть не только медиком, но и психологом, и даже мамой, и объяснять, что ВИЧ — не приговор, что мы точно знаем, что нужно делать, чтобы сохранить здоровье.

- Сколько из числа ваших пациентов находятся на терапии уже длительное время – 10-20 лет – и сохраняют хорошее самочувствие?

- Это 30 процентов наших пациентов. Я не люблю своих подопечных называть ВИЧ-инфицированными. Я их называю пациентами с хроническим вялотекущим заболеванием. Я знаю семьи, в которых одна половинка имеет положительный ВИЧ, а вторая об этом даже не знает. Больной находится на терапии и ведет обычный образ жизни. Он не опасен для своего полового партнера и для рождения своих детей. Сегодня с ВИЧ можно жить. Это же не клеймо на лбу. И окружающим совсем не обязательно об этом знать.

- Изменились ли способы передачи ВИЧ?

- Нет, способы передачи ВИЧ не изменились. Инфекция по-прежнему передается так называемым наркотическим путем, половым и от матери ребенку. Но если еще в 2017 году преобладал наркотический путь заражения (54 случая к 34 случаям полового пути передачи инфекции), то уже в 2018-м ситуация сложилась с точностью до наоборот: 24 случая передачи наркотическим путем и 54 – половым. Разница — больше чем в два раза. В 2020 году этот разрыв еще больше: из 35 вновь выявленных случаев наркотический путь заражения имеет место только в 4 случаях. Способ «кровь в кровь» — редкость. Один процент из всех случаев, но он, к сожалению, тоже имеет место быть. Например, в этом году женщина родила инфицированного ребенка, при этом она сама не знала, что инфицирована. Во время беременности не единожды сдавала анализы, но ни один не показал ВИЧ. Такое, к сожалению, бывает. В течение года ВИЧ может не проявляться в анализах крови. В этом коварство болезни.

- Сколько в вашей базе на учете детей с ВИЧ?

- На начало года было 7 детей, один по достижении 18 лет перешел во взрослую возрастную категорию. Кстати, этот молодой человек родился с ВИЧ и уже более 18 лет проходит терапию. По нему никогда не скажешь, что он болен. Высокий, симпатичный, учится, ведет нормальный образ жизни.

- Каков возраст самого старшего вашего пациента?

- Самым старшим нашим пациентом за годы ведения базы, а это с 1998 года, была 81-летняя бабушка, сейчас ее уже нет в живых. Сегодня самому старшему ВИЧ-инфицированному 68 лет. ВИЧ не выбирает по возрасту или по полу – нашими пациентами становятся люди любого возраста, и преобладания мужчин или женщин тоже нет. Их число примерно равное.

- А какова смертность ВИЧ-инфицированных?

- Ежегодно из числа наших пациентов, состоящих на учете, умирают 30-40 человек. Но именно от СПИДа умирают порядка 15 человек. Это те, кто игнорировал терапию, вел асоциальный образ жизни. Остальные умерли от заболеваний, не связанных с иммунодефицитом.

- В нашем сознании сложился стереотип, что ВИЧ — это болезнь неблагополучия. Так ли это сегодня?

- Нет, это не столько следствие неблагополучия, сколько проблема поведенческого характера. С детства мама и папа нас приучают класть в карман носовой платок. Но сегодня важно, чтобы вместе с платком в кармане лежал и презерватив. Это надо объяснять детям уже в подростковом возрасте. Надо с юных лет формировать культуру безопасного полового контакта. Зачастую жертвами ВИЧ становятся одинокие женщины, поверившие молодому, интересному заезжему молодому человеку. А потом выясняется, что где-то в другом городе или районе он уже несколько лет состоит на учете, но при этом препараты не принимает. Был случай, когда ВИЧ выявили у 59-летнего мужчины, госпитализированного на шунтирование сердца. Его удивлению не было предела: откуда у него мог взяться ВИЧ? Однако во время откровенного разговора с врачом выяснилось, что у него был случайный половой контакт… 7 лет назад. Слава Богу, за это время болезнь никак не проявила себя. Да, такое бывает. Она может затаиться на 10 лет, а потом буквально за месяц «сжечь» человека. В случае с мужчиной мы успели начать терапию, начали работать с его женой, которая тоже уже, естественно, была инфицирована.

В нашем деле каждый случай уникальный, потому что каждый раз это своя история, своя судьба. И наше участие в этих судьбах порой бывает немаловажным. Наверное, поэтому мне и нравится моя работа. Я знаю, как я могу помочь человеку.

- А есть еще примеры успешного лечения кого-то из Ваших пациентов?

- Один случай наиболее показателен. Я тогда только три месяца проработала с ВИЧ-инфицированными. Врач-инфекционист ушла в отпуск, и на прием ко мне пришла 39-летняя женщина, к тому времени уже более 10 лет имевшая диагноз «ВИЧ-инфекция», но полностью отрицавшая свою болезнь. Она была в тяжелом состоянии: очень истощена — ее вес составлял чуть более 40 кг, многие внутренние органы были поражены, лицо было покрыто гнойными фурункулами, температура была выше 39 градусов. Ее госпитализировали в терапию. Взяли анализ: у нее в крови была только 1 иммунная клетка! При этом вирусная нагрузка зашкаливала за 2 млн единиц. Чтобы вы понимали, насколько это катастрофично, скажу, что у здорового человека этот показатель равен нулю, а у ВИЧ-инфицированных не должен превышать 100 000. То есть у женщины была стадия

СПИДа. Передо мной встал выбор: давать ей препараты или нет? Прием этих препаратов – это достаточно серьезная нагрузка для организма, и они могут его «доканать». А могут и спасти. Что делать? Я приняла решение и принесла ей в отделение лекарство. Через три недели анализ показал, что в ее крови уже 5 иммунных клеток. Через три месяца, когда она снова приехала на прием, на ее лице уже практически зажили пораженные участки кожи, самочувствие улучшилось. И как результат лечения — количество иммунных клеток возросло до 50. Вирусную нагрузку подавили полностью. Сейчас эта женщина находится на терапии, живет нормальной жизнью, работает в коллективе. И когда мы с ней встречаемся, вместе плачем, вспоминая эту историю. Поэтому я не перестаю повторять своим пациентам: терапия поможет вам полноценно жить, иметь семью – и не обязательно всем вокруг знать, что у вас ВИЧ.

- Что делать, чтобы быть уверенным, что у тебя нет ВИЧ?

- Иметь постоянного полового партнера, вести такой образ жизни, чтобы в нем не было места случайным незащищенным половым связям. Если все-таки есть опасение за свое здоровье, необходимо прийти к нам и сдать анализ крови на ВИЧ. Через полгода анализ следует повторить. Можно прийти без записи. Все расскажем, объясним, поможем. Не отказывайтесь сдать анализ крови на ВИЧ во время диспансеризации или другого посещения поликлиники. По плану мы должны ежегодно проверять на ВИЧ 30 процентов населения, чтобы иметь уверенность об относительном благополучии на территории. Сегодня количество вновь выявленных случаев ВИЧ в год снизилось практически на треть. Среди других территорий Кемеровской области мы где-то в серединке. В этом невеселом рейтинге по количеству заболевших лидируют Новокузнецк, Белово, Кемерово. Опасность быть инфицированным ВИЧ реальна. Да, сегодня с ВИЧ можно жить. Но лучше все-таки жить без него. Это бесспорно.