Агрономией заразился в детстве

- Антон, молодежь сегодня рвется в айтишники или в блогеры. Почему ты решил стать агрономом?

- Я родился и вырос в маленьком селе Ивановка Белгородской области. У меня дед всю жизнь отработал в совхозе механизатором, папа лет пять работал механизатором, пока совхоз не развалился. А у нас в школе была учебно-производственная бригада, где вел занятия агроном совхоза Василий Николаевич Ченцов. Он настолько был идейный человек и так любил свою профессию, что буквально заражал этим всех. Из нашей школы вышло столько агрономов, сколько, наверное, не вышло ни из одной школы России. Человек тридцать – точно! Заразился и я.

- То есть, изучать агрономию ты начал еще в школе?

- Да, у нас в школе был экспериментальный участок. Я сам пахал на тракторе, ставил эксперименты. К примеру, сеял 11 сортов сои и проводил исследования – измерял стручки, сравнивал урожайность сортов. Потом мы с этими исследованиями выезжали в Москву на конкурс, президентский грант выиграли. В Ставрополь на конкурс наша бригада выезжала, там я как бригадир выступал, защищал бизнес-план – сколько мы посеяли, сколько собрали, что заработали. На сельскохозяйственных выставках бывали часто.

- В общем, метаний, куда поступать после школы, у тебя не было?

- Нет. Единственное, был выбор – поступить в вуз в Белгороде или в Москве, баллов хватало туда и туда. Я выбрал Тимирязевку.

- Не пожалел о своем выборе?

- Конечно, нет! Там жизнь кипит. Сразу вступил в студенческое научное общество «СНОП», включился в работу. Первый и второй курс вел исследовательскую работу, за исследования по сое получил первое место в вузовском конкурсе. Потом сессию досрочно сдал, прошел три собеседования с немцами и от университета на полгода уехал в Германию.

- Там, наверное, дисциплина жесткая. Не забалуешь!

- Я попал в семью к фермеру в Нижней Саксонии, жил у них, работал на тракторе. Жена у него действительно очень строгая была, а он нормальный мужик. Хозяйство у них — буйволы, бараны, свиньи, коровы, земли около 100 гектаров (по нашим меркам, конечно, мало, а по меркам Германии – прилично), они выращивали овощи с пометкой «био», они же там все помешаны на натуральности. Поскольку удобрений они никаких не используют, больших урожаев у них, конечно, нет. Да и техника вся старая, с нашей не сравнить. Но у них можно поучиться аккуратности, немецкий язык я там подтянул.

Вернулся из Германии, третий курс отучился и снова уехал на полгода на производственную практику в Липецк. Там была агрофирма «Трио», они выращивали кукурузу, пшеницу, ячмень, рожь, сахарную свеклу. Свой сахарный завод у них был.

- Опыт у тебя к окончанию учебы был, конечно, приличный. Как тебя из Москвы занесло к нам, в Сибирь?!

- На самом деле, я не сразу после вуза в Гурьевск приехал. Я когда бакалавриат окончил и поступил в магистратуру, год отработал в Калининграде, в большом холдинге, мы туда вместе с другом уехали. А потом у меня девушка, будущая жена, закончила вуз, она тоже в Тимирязевке училась на агронома, и встал вопрос квартиры, поиска работы для нее. И тогда Влад Мовсесян (сын моего нынешнего руководителя Артура Аветиковича Мовсесяна), который учился в этом же вузе, предложил: «А давайте к нам! Работу Маргарите найдем, квартиру дадим!» И мы согласились, в 2021 году приехали.

- Не расстроились, когда увидели Гурьевск? Все же он Калининграду не соперник.

- Ничуть! Говорю же, я вырос в селе. А хозяйство, в которое нас пригласили работать, даст фору любому холдингу.

- Что-то удивило тебя у нас?

- Культура земледелия. Она совсем другая, чем в Калининграде. Дело в том, что климат в Калининграде другой, там влаги – избыток, поэтому они там пашут и не знают, что такое борона. А здесь, наоборот, все направлено на сохранение влаги. Техника, соответственно, другая. Но работать здесь интереснее, чем в холдинге, потому что идеи быстрее доходят до руководства. На большом предприятии пока все согласуешь, уже запал пройдет. А тут – утром сказал на планерке, тут же получил добро. Практически любые твои идеи поддерживают, не боятся экспериментировать. Поначалу от этого даже страшновато было. Я, к примеру, предлагаю что-то, говорю, давайте, попробуем что-то посеять, выделите 10 гектаров. А Артур Аветикович говорит: «Что десять? Давай сто! Бери сеялку, садись и сей!» Как сто?! Как сеялку? Она несколько десятков миллионов стоит?! «Не бойся!» — говорят. И правда, попробовали, получилось! Такое отношение руководителей дает уверенность и интерес к работе. У нас каждый год не похож на другой.

- Работы много?

- Много. Я на работу в сезон приезжаю к 7.30 и уезжаю в 10-12 ночи, но этого не замечаешь, потому что занят, потому что интересно. В этом году, к примеру, у нашего хозяйства прибавилось количество земель. Приобрели животноводческий комплекс, поэтому пробуем новые культуры для кормления коров. Посадили кукурузу на силос, посеяли вику-овес, люцерну, сорго-суданковый гибрид. Соответственно, и новую технику под них осваиваем.

- Мне кажется, что сегодня сельское хозяйство – это уже далеко не то сельское хозяйство, что было 20-30 лет назад, где молодежь не видела для себя никаких перспектив. Сегодня это одна из самых технологичных и наукоемких отраслей.

- Согласен. Будучи семеноводческим хозяйством, мы работаем с институтами, а я как агроном обязан разбираться во многих компьютерных программах-помощниках, которые вовремя подскажут, что с полем что-то не то и, опираясь на прогнозы погоды, предупредят о болезнях, которые могут возникнуть у растений. Сегодня мы не удобряем растения вслепую, а опираемся на почвенный анализ каждого конкретного поля. Мы изучаем, сколько у нас в земле каких веществ, сколько влаги и лишь после этого принимаем решения. Без техники, конечно, тоже никуда. У нас есть поля по 400 гектаров. Чтобы дойти до конца такого участка, я потрачу полдня. А если посмотреть поле лишь с одной стороны, можно пропустить проблему с другой – очаг сорняков или вредителей. Поэтому я могу подъехать к полю, поднять в небо квадрокоптер и подробно рассмотреть, что мне нужно.

- Ничего себе – до чего техника дошла!

- Да. Отсюда и другие урожаи, чем в советские годы. Если в 80-е годы на наших землях получали, к примеру, 15-20 ц/га ячменя, а за урожайность 25 ц/га уже вешали на грудь ордена, то мы несколько лет назад в Барите молотили уже по 100 ц/га. Так что, агроном сегодня – это уже, конечно, не тот агроном, что раньше. Многое изменилось в профессии. Неизменным осталось лишь одно – любовь к земле, растениям, идейность, желание и умение работать от рассвета и до заката.