«Бойцам в окопах Солнышко светило…»

Героиня с книжных страниц

Я листаю книжку за книжкой: Антонина Моисеевна Давыдова – героиня многих и многих страниц. «Правильно говорить — Антонина Мосеевна, — как будто поправляет авторов изданий Мария Александровна. – Просто, видимо, Моисеевна людям как-то привычней, а вообще ее отца звали Мосей». Антонина Мосеевна – двоюродная сестра Марии Александровны по матери.

Семья Давыдовых жила в деревне Цыганово Томской области, рассказывает моя собеседница. Детство Антонины было нелегким. Ее мать умерла в родах, а мачеха оказалась женщиной недоброй. И даже, говорит Мария Александровна, несколько лет Антонина практически жила в их семье, спасаясь от немилости своей мачехи. В 16 лет девочка села на трактор. Такая неженская работа наверняка отразилась на характере Тони, которая всегда была не из робкого десятка. Когда началась война, Тоне было 19, и она твердо решила, что пойдет на фронт.

Сама Мария Александровна в те годы была еще совсем ребенком и плохо помнит события тех военных лет, да и после войны, говорит, сестра практически никогда не рассказывала о войне, поэтому о подвиге Антонины она узнала из книжек. Я тоже открываю одну за другой – «Во имя жизни» (Москва, 1965 год), «Они были рядом» (Донецк, 1975 год). Еще одна называется «Зарницы» (Западно-Сибирское издательство, Томское отделение), среди очерков о ветеранах войны глава об Антонине Давыдовой называется «Солнышко». У меня замирает сердце: что же расскажут книги о подвиге этой женщины?

Быль

Военком ни в какую не хотел отправлять Антонину на фронт, решительно ее выпроваживая: «Себя уважать перестану, если из таких пацанок сформируется пополнение!» Но Тоня не унималась. «Ну что ты умеешь? А воевать без умения, все равно что трактор тянуть за веревочку. Надсадно и без пользы», — горячился пожилой военком. Тогда Антонина записалась на курсы медсестер. Окончив их, она с первым же эшелоном поехала на фронт.

Это был Сталинград. Она, еще не знающая, что такое война, увидела полуразрушенный город, воронки от бомб. И не могла отвести глаз от двух убитых взрывом мальчуганов, которые даже мертвыми держались за руки, от безжизненного лица беременной женщины, распластанной среди улицы.

В первые же дни на фронте ей пришлось вытаскивать из-под развалин своих подруг-санитарок. В наспех оборудованном госпитале прямое попадание бомбы похоронило 15 медсестер и всех раненых. «И почувствовала Антонина очень быстро, остро, какая забота легла ей на плечи. Она теперь в ответе за всех – и за мачеху, не раз обижавшую ее в детстве, и за неродившегося ребенка незнакомой сталинградки, и за оборвавшуюся юность солдат, которых только что привезли на фронт», — пишет автор очерка.

В Сталинград рвались фашисты. Вчерашняя сибирская трактористка оказалась в центре обороны знаменитого Сталинградского тракторного завода. День 14 октября стал одним из самых страшных дней в истории защиты Сталинграда. Историки говорят, что около трех тысяч воздушных атак совершил враг в тот день, три пехотные и две танковые дивизии обрушил на наши войска в районе тракторного. Фельдмаршал Паулюс был уверен, что вот-вот порадует фюрера вестью о взятии знаменитого завода.

В этих боях Тоня меньше всего была санитаркой, она не выпускала оружия из рук. В минуту передышки она выглянула в пробоину, чтобы сориентироваться в бою и глотнуть свежего воздуха. «Ты что, рыжий, с ума сошел?» — тут же зло окликнул ее командир батареи Алексей Очкин. — «Срежет тебе голову пулеметчик!» Так и не поняв, что это девчонка, он подкинул ей патронов, и они вместе снова ринулись в бой.

Патроны были на исходе, а под обрывом, доложили командиру батареи, есть склад боеприпасов. «Прорываться к складу!» — скомандовал Очкин, а бойцу с выбившимся из-под каски рыжим чубом приказал: «А ты, рыжий, вместе со мной прикроешь бойцов». Уже потом, когда они вырвались из ворот тракторного, и Тоня начала делать раненому Очкину перевязку, он понял, что перед ним девушка.

Из окружения их вышло 57. Только двое из них были постарше, остальные – мальчишки по 18-20 лет. 18-летний Алексей Очкин принял на себя командование этой группой смельчаков, которая войдет в историю как команда «57 бессмертных», которая 10 дней и ночей стояла насмерть на узенькой полоске земли, поднявшейся 30-метровым обрывом над Волгой. Оборону заняли на самой кромке. Внизу, у реки, склад боеприпасов. Бойцы выдолбили в отвесном берегу ячейки и соединили их ходами. Под обрывом внизу, в небольшой пещере, открыли «лазарет». Антонина сплела из солдатских обмоток веревку, чтобы опускать с обрыва раненых. Один пожилой солдат, которому она делала перевязку, как-то сказал: «Спасибо тебе, солнышко». И с той поры все как будто и забыли настоящее имя Тони и стали звать ее только так – Солнышко. И как будто вместе с перевязками и лекарствами солдат лечило и ее доброе слово, и улыбка, и ласковое прикосновение ее рук.

Фашисты были уверены, что за этим обрывом штаб армии и обрушили на защитников шквальный огонь. «Рус, сдавайся, — кричали они, — а то Волга буль-буль!», но встречали ожесточенное сопротивление и направляли туда все больше сил, уверенные, что обрыв обороняет целая дивизия. А между тем в лазарете уже не хватало мест. Антонина и ее помощники привязывали раненых к связанным бревнам и пускали по течению Волги в надежде, что их подберут наши. Тоня вместе с другими бойцами ходила в разведку, подносила патроны, была поварихой – ночью спускалась к Волге и собирала глушеную рыбу, потому что есть было больше нечего.

Ряды защитников редели час от часа. Получила ранение и контузию и Тоня. Она до последнего отказывалась покидать кручу, но силы были на исходе. Ее, находящуюся в беспамятстве, вместе с другими ранеными привязали к бревнам и пустили вниз по течению реки. Она очнулась уже на другом берегу…

Практически через полгода, после лечения в госпитале, на Курско-Орловской дуге она встретит Алексея Очкина, который расскажет ей, что его, истекавшего кровью, тоже спасли бойцы, отправив на бревнах по Волге к своим. В последние дни обороны кручу отстаивали вшестером, пока не пришло подкрепление. Это были тяжелые дни для Сталинграда. Наши бились за каждую пядь земли. Решительный перелом в битве на Волге произошел позднее, но в подготовке перелома подвиг этих защитников просто бесценен.

После войны

Антонина Мосеевна вернулась в родную деревню в 1944 году, в октябре 44-го у нее родилась дочь Рая. Отец девочки, фронтовая любовь Антонины, офицер Красной Армии Валентин Семенов погиб на полях сражений. Антонина Мосеевна замуж больше не вышла, всю жизнь прожила с дочерью, помогая ей воспитывать двоих детей, своих внуков. В Томске она работала на железнодорожной станции стрелочницей, а потом вместе с семьей дочери переехала в Казахстан.

Какое-то время о боевом подвиге 57 воинов на берегу Волги не было известно. Поиски оставшихся в живых бойцов начались после того, как маршал Советского Союза В.И. Чуйков, отмечая важную роль, которую сыграло сражение у тракторного завода, выступил в газете «Правда» с такими словами: «57 человек из 112-й стрелковой дивизии обороняли сборочный цех, а затем кручу в районе тракторного завода. Вражеские танки, пехота, специальные штурмовые батальоны яростно атаковали их, но безрезультатно».

Она потом встретилась с двумя своими сослуживцами, оставшимися в живых из числа «57 бессмертных»: это был Алексей Очкин, он после войны стал кинорежиссером и драматургом, и Николай Смородин, судьба которого оказалась непростой: он на войне лишился ног, а после трагической гибели жены один воспитал пятерых детей.

Всю жизнь сестры Мария и Антонина поддерживали теплые отношения. Антонина Мосеевна, к сожалению, в Гурьевске ни разу не была, а вот Мария Александровна ее навещала. Сестры писали друг другу очень добрые и подробные письма – о здоровье, о внуках, о том, что волнует и заботит их сегодня. «Антонина была человеком очень добрым, у нее всегда душа болела за всех нас», — рассказывает Мария Александровна.

Антонины Мосеевны не стало в 2012 году, она умерла в возрасте 90 лет в свой день рождения 14 октября. Мария Александровна, которой самой уже за 80, сегодня не имеет возможности посетить ее могилу, а вот рассказать землякам о ней считает своим долгом. Антонина Мосеевна прожила достойную жизнь, была награждена орденами Ленина и Великой Отечественной войны I степени, удостоена звания ударника коммунистического труда и Почетного железнодорожника СССР. В 19 лет узнав, что такое война, горе, боль и кровь, она не сломалась, не ожесточилась, она навсегда для своих родных, близких, друзей, однополчан осталась человеком добрым, искренним, светлым – одним словом, Солнышком.

В год 20-летия Великой Победы поэт И. Морозов и композитор И. Мельник написали песню «Солнышко», посвященную мужественной девушке, бойцу из числа «57 бессмертных», которые защищали Родину, дав клятву: «Умрем, но шагу назад не сделаем!» Эту песню даже исполнял Иосиф Кобзон.

Не соловьями пули пели рядом,

Старуха-смерть грозила нам не раз.

Но вновь и вновь простым девичьим взглядом

Глядело ясно Солнышко на нас.

Горела сталь, Река в дыму кипела.

Теснили наших к Волге под откос.

А к нам в окопы Солнышко светило

Из-под копны ржаных волос.

Мы санитарку Солнышком прозвали

За цвет кудрей, за блеск весёлых глаз.

За то, что в сердце девичьем встречали

Тепло и свет в любой тревожный час...

И в мирный день, как в годы боевые,

Как там – в дыму, в огне далеких гроз,

Мне светят вновь глаза ее живые

Из-под копны ржаных волос.