Самый счастливый человек

Родился Алексей Петрович 18 апреля 1923 года. Семья жила тогда в Мордовии, в Демьяновку (это в 4 км от Сосновки, сейчас этого села нет — прим. автора) переехала в 1929 году. В семье было шестеро детей – три сына и три дочери, Алексей — старший. Отец хорошо владел плотницким делом и обучал своему мастерству сыновей. К семнадцати годам Алексей уже умел и дом поставить, и баньку срубить.

Когда началась Великая Отечественная война, отца отправили в Кемерово на военный завод, Алексея в декабре 1941 года зачислили в 748-й стрелковый полк. Более полугода он проходил боевую подготовку, а в августе 1942-го года молодого стрелка отправили на фронт, где шли бои за Воронеж. В одном из них Алексей был ранен в ногу, попал в госпиталь. Он уже шёл на поправку, когда приехали «покупатели» — командиры воинских частей — набирать бойцов. Так Алексей попал в танковую бригаду, которую направили на оборону Сталинграда. Бои были долгие, кровопролитные. В одном из них Алексея ранило в ногу осколком снаряда, и с двумя товарищами он попал в плен. Дня через два-три наши войска погнали фашистов и освободили из плена советских бойцов. Алексея отправили в госпиталь. В родной части его почему-то потеряли, решили, что погиб. Такое на войне бывало часто. И в далёкую Сибирь к матери полетело письмо со страшным известием: «Стрелок Мучкин погиб 20 сентября 1942 года и похоронен в совхозе Котлубань Сталинградской области...». Через 60 с лишним лет этот текст попадет на страницы 17-го тома «Всекузбасской книги памяти», так же, как и фотография Мучкина, на которой он уже пожилой, но живой и здоровый. Оставила похоронка след и на памятнике «Неизвестному солдату» в Салаире, в списке погибших там числится и Алексей Петрович.

Когда Алексей узнал, что мать считает его погибшим, тут же написал, что с ним всё в порядке, но похоронка, конечно, отняла у матери много сил и здоровья.

Долго ещё пришлось воевать, и сейчас уже стираются из памяти страшные картины сражений, но некоторые случаи до сих пор живут в памяти Алексея Петровича.

«Как-то раз воинская часть стояла на привале, — вспоминает ветеран. — Я взял котелки и фляжки и отправился за водой. Только вышел из укрытия, как появился вражеский самолет и начался обстрел. Он пикировал к земле так низко, что меня аж поднимало в воздухе. Я беспомощно бултыхался, пытался бежать и уворачиваться от пуль, а враг буквально поливал все вокруг пулеметным огнем. Тогда, чтобы избавиться от преследования, я притворился убитым. Обстрел прекратился, и самолет вроде собрался улетать. А я не мог просто лежать на земле – так было страшно. Поднялся и снова побежал. Летчик развернул самолет и опять открыл огонь. Преследовал он меня до тех пор, пока, по-видимому, не закончились патроны. То ли фашист был никудышным стрелком, то ли я счастливчик, но ни одна пуля меня не задела».

Было еще много случаев, когда судьба берегла Алексея Петровича от гибели. Вот еще один из них. Фашистский самолет для своих бойцов сбросил провиант и патроны. Парашют отнесло на нейтральную территорию, и наши бойцы делали вылазки – под вражескими пулями, рискуя жизнью, таскали поклажу. Участвовал в этом и Алексей. Во время второй вылазки пуля продырявила ему сумку и попала в бутыль со шнапсом. Предназначалась пуля Алексею, но бутыль спасла ему жизнь.

Товарищи совершили ещё не одну вылазку, а Алексей больше не стал испытывать судьбу: бережёного Бог бережет.

Как-то снаряд попал во время бомбежки в окоп на то место, откуда только что ушел Алексей. В другой раз, когда утомленный беспрерывным трехдневным боем Алексей заснул в окопе, началась бомбежка. Солдат спал как убитый, вокруг взрывались снаряды, но ни один не попал в спящего. Проснувшись, он не досчитался многих своих товарищей, а сам остался целёхонек.

Когда война закончилась, Алексей ещё год работал в воинской части на стройке на Украине, выучил плотницкому делу многих боевых товарищей, за это заслужил их уважение. На фронте для всех он был просто Алексеем, а после того, как зарекомендовал себя первоклассным мастером, стал для всех Алексеем Петровичем. Просили его остаться на постоянное житьё на Украине, даже обещали дочь лесника сосватать, но ждала Алексея Петровича дома мать, которая не видела его уже четыре года.

В 1946 году вернулся он в родные края с боевыми наградами: орденом Отечественной войны II степени, медалями «За оборону Сталинграда» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». Через некоторое время женился, устроился плотником на стройку. На пенсию Петр Алексеевич ушел, заработав 44 года трудового стажа, но и после этого ещё 10 лет работал.

Родилось у Алексея Петровича с Марией Тимофеевной девять детей, поэтому внуков и правнуков очень много. Он любит говорить, что всего у него в семье не 41 человек, а больше шестидесяти, так как считает родными не только своих сыновей, дочерей и внуков, но ещё и зятьев, невесток, сватов. Собирается вся родня на семейных торжествах в два приёма, потому что не построил Алексей Петрович такого огромного дома, чтобы все родственники разместились. Видимо, когда строил, он и подумать не мог, что когда-то семья будет такой большой. Гордость за дружных и работящих сыновей, внуков и правнуков придает Алексею Петровичу силы и энергию. На войне он считал себя счастливчиком, а с такой родней, наверное, чувствует себя просто самым счастливым человеком на земле.