Меню
16+

«Знамёнка». Газета Гурьевского района Кемеровской области

17.03.2020 14:13 Вторник
Категория:
Тег:
Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!

Когда идёт охота на людей...

Автор: Елена Беседина

«Эх, ни одной фотографии отца и матери не осталось», – сокрушается Александр Михайлович Харламов. Рассказывает, что в 1946 году его обокрали. Вместе с продуктовыми карточками забрали и снимки. «Выбросили ведь», – сожалеет ветеран. Воспоминания о детстве и юности, о своей семье и деревенской жизни для него сегодня особенно дороги и особенно тяжелы. В 17 лет он был оторван от семьи, от родной земли и угнан в ненавистную Германию. Да, годами он тогда не вышел воевать на фронте, а вот тягот как малолетнему узнику фашистских лагерей на его долю хватило с лихвой. Как все это было, Александр Михайлович помнит. Да и рад бы забыть, но память оказывает медвежью услугу, воскрешая все новые и новые подробности далеких военных лет подростка Шуры Харламова.

Свои победы в тылу

Отец умер еще в 1939-м, а старший брат Иван в 41-м ушел на фронт и вскоре погиб под Киевом. 16-летнему Александру вместе с матерью рассчитывать было не на кого. Жили в деревне в Курской области, работали в совхозе сутками напролет. Днем пахали на лошадях, а ночью молотили зерно. Люди порой по несколько суток не уходили с полей, торопились убрать урожай, боялись оккупации. Помнится Александру Михайловичу и тяжесть мешков с зерном, и неподъемные тюки сукна, предназначенного для пошива шинелей, которые перевозили на текстильную фабрику, и огромные телеги дров, которыми нужно было отапливать школу. Тяжело было 16-летним пацанам взваливать на себя эту ношу тяжелой взрослой жизни. Но выбора не было. И через боль, через слезы приходилось выполнять непосильную работу.

Однажды Шуре Харламову надо было отвезти на строительство дороги камни на повозке, запряженной быками. Путь был дальний, и он решил сократить расстояние по качающемуся мостику через речку. Только он доехал до средины моста, как вступила на него военная колонна. Паренька с повозкой потеснили влево, а так как мост был без перил, крайний бычок оступился и свалился с моста, повиснув на ярме. Александр Михайлович даже сейчас волнуется, рассказывая про этот случай. Никаких мальчишеских сил не хватало ему, чтобы справиться с повиснувшим над водой животным. Колонна прошла, подбежали к нему двое военных, помогли рассупонить упряжку, высвободить бычка. А тот, оказавшись на воле, поплыл вдоль берега. Пришлось еще бежать ловить животное. Поймал, привел обратно, а как на краю моста его запрячь, не знает… «Но голова у меня все же соображала!» — шутит Александр Михайлович. Догадался распрячь обоих быков и по очереди запрячь заново, чтобы каждый оказался на своем месте. Намучился! Домой вернулся уже за полночь. Вспоминает, что мама тогда сильно плакала и очень его жалела.

Облавы

В октябре 41-го года в деревню пришли немцы. Облавы начались в начале 43-го. Как только пошли разговоры о том, что молодежь будут в Германию забирать, Александр вместе с двоюродным братом побежали прятаться в лес. Но тогда они продержались не больше суток. Замерзли, оголодали и отправились обратно домой, но часовые схватили и заперли в школе. А там народу уже! Техничка, тетя Шура, тогда махнула братьям Харламовым и спрятала их в подвал. Солдаты, выстроив колонну, двоих не досчитались и давай искать. В солому, в которой с головой укрылись мальчишки, они тыкали штыками, но, слава Богу, так и не нашли. Колонна уже ушла за деревню, когда братья выбрались из школы и, взяв дома теплую одежду и продукты, побежали в лес.

Таких беглецов, как они, в лесу скопилось с полсотни. Днем жгли костры, а ночью ложились спать на кострище, чтобы не замерзнуть в январские морозы. Ели то, что удавалось получить из деревни. Однажды буквально по горошине делили ведро гороха. А в марте опять начались облавы. Беглецов загоняли собаками. Харламов, который в этих местах пас овец и знал все тайные тропки, бегал дольше всех. Но и его загнали в ловушку. Когда попался, не на шутку испугался... Несколько человек уже были расстреляны из-за связи с партизанами. И уж очень немец рассматривал его партизанскую кубанку, на которую он еще в деревне обменял свою шапку из кролика. Тогда партизан, остановившийся в их доме, выпросил у мальчишки его теплую ушанку. И только потом Александр Михайлович понял, что этот обмен мог в ту минуту стоить ему жизни.

Немецкий плен

Колонну погнали через деревню, мимо дома. Мать бежала тогда следом, пихала немцам хлеб, самогонку, просила сына отпустить, но все было тщетно. «Погнали черт знает куда…» – задумчиво вспоминает ветеран грязные вагоны, выматывающий голод и бесконечную дорогу на запад….

На распределительном пункте Шуру Харламова взял к себе немец, у которого был полный двор скотины и 350 гектаров земли. Он привез пленного работника к себе домой, и старая немка, его жена, почему-то долго трогала его голову. Потом поляк, который тоже работал у этого хозяина, объяснил, что это она у него рога искала, потому что искренне верила, что «все русские рогатые».

Два года у немцев Александр доил, поил и кормил коров, убирал за свиньями, обрабатывал землю. А когда пытался ловчить и обманывать хозяина, тот его нещадно бил. А однажды после очередных побоев к Александру подошла старая немка, стала гладить его по голове и приговаривать: «Юнга, юнга…» Он потом узнал, что у них под «Шталинградом», как говорили немцы, погиб сын. С тех пор мальчишку они бить перестали.

Сибирь в наказание

Ничего тогда Александр Михайлович не знал о делах на фронте, и о Победе мечтал, но не знал, далеко ли, близко ли она. И когда услышал: «Пленные, объединяйтесь в лагеря», — понял, что рабство его закончилось. В лагере тогда бывшим пленным сказали: «Поедете в Сибирь искупать свою вину». Харламов Сибири не испугался, не испугался он и непроходимой тайги Таштагольского района, куда его привезли. Молодежь, бывшие пленные, здесь валили лес, радовались свободной жизни и своему полкило хлеба в сутки. Харламова избрали командиром отделения, в котором было пять человек. И уже через полгода его пятерка стала «стахановской». До сих пор Александр Михайлович хранит похвальный лист министерства строительства и тяжелой индустрии за выполнение плана лесозаготовок в социалистическом соревновании 1949 года. Ударники тогда получили по 900 грамм хлеба и отрез на костюм.

Много в жизни Александра Михайловича потом еще будет наград и благодарностей – и за труд, и за тяжелые годы детства, проведенные в неволе. В том числе медаль «Непокоренные», врученная ему за стойкость и верность Родине как пострадавшему в годы войны, юбилейная медаль к 65-летию Победы, значок ударника 9-й пятилетки, в 1978 году металлург А.М. Харламов был удостоен звания «Ветеран труда», а уже в 2000-х – медалей «За особый вклад в развитие Кузбасса» и «За веру и добро».

Сибирь стала второй родиной многих и многих «виноватых» – бывших узников фашистских концлагерей. Еще три десятка лет назад их в Гурьевске было более 400 человек. Сегодня – единицы. И среди них Александр Михайлович, которому 12 мая исполнится 89 лет. До сих пор его ранит неосторожное слово некоторых людей, считающих бывших малолетних узников недостойными сочувствия и уважения, но не таит обиды и старается жить и работать так, чтобы не было стыдно за каждое свое слово и дело. Его в городе знают как бывшего работника ГМЗ, активного члена ветеранской организации, трудолюбивого садовода и просто как хорошего человека. Вот и нынче весной напротив своего дома по ул. Ленина он высадил три деревца с искренними пожеланиями гурьянам любить свой город, гордиться им и успевать делать добрые дела. Ведь насколько дорога и насколько коротка жизнь, он понял еще в детстве, и в свои 89 он продолжает любить жизнь и дорожить каждым прожитым днем…

Добавить комментарий

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи. Комментарий появится после проверки администратором сайта.

28