Мама, прощай...Здравствуй, мама!

Мать и мачехи

Они всегда так: сначала вложат все силы и душу в то, чтобы помочь ребятне обрести семью, а потом вывернут эту душу наизнанку, расставаясь с ними и переживая за то, как там у этих детей все сложится? Опыт показывает, что складывается по-разному. Кто-то из детей действительно обретает за стенами детдома настоящую семью. Кто-то, прожив десятки лет в приемной семье, так и остается там чужим. Есть и такие, кто, спустя какое-то время, снова возвращается в детский дом — раздавленный, сломленный, потерявший надежду на счастье и веру в людей. Случается, что возвращается по два-три раза.

Аленка с Кириллом прожили в детдоме 10 месяцев. Много это или мало? По здешним меркам немного, директор детского дома Наталья Анатольевна Полянская говорит, что случаи, когда дети живут в детском доме с малых лет до совершеннолетия, нередки, бывало, что дети ждали, ждали, когда родители одумаются и заберут их домой, да так и выросли, не дождавшись… Но для Аленки и Кирилла и эти десять месяцев наверняка показались вечностью.

...Их привезли в начале ноября прошлого года. С виду — чистенькие, сытые, ухоженные домашние дети. По просьбе отдела опеки сотрудники центра забрали их прямо из школы. Учителя и директор школы, где они учились, сначала даже не могли взять в толк, почему детей забирают из семьи. Учились они нормально, одеты были опрятно, в поле зрения правоохранительных органов никогда не попадали.

Поводом же послужило обращение соседей. Они просили органы опеки обратить внимание, что двое малолетних детей живут со старенькой бабушкой, которая вряд ли в силу своего возраста может ухаживать за ними нормально. Наверняка позвонили из добрых побуждений, надеясь, что специалисты призовут к совести родителей детей или помогут семье финансово. Семью проверили, и оказалось, что дети живут с чужим им с точки зрения закона человеком – 85-летней мачехой отца Екатериной Матвеевной, бабой Катей. Родная мать детей была лишена родительских прав еще десять лет назад, а отец жизнью детей после развода с женой почти не интересовался. Был период, когда ими интересовалась вторая жена отца – Светлана, тоже по сути мачеха. Она, чужая женщина, настаивала, чтобы дети жили с ними, чтобы родной отец покупал им подарки. Он покупал. И погостить детей звал. Но потом этот брак распался, и дети снова оказались у бабы Кати.

То, что ребятишек пришлось забрать в детский дом, стало трагедией и для них самих, и для бабушки. Но по-другому тогда специалисты поступить не могли. Ситуации в семьях разные, а закон для всех един.

Почему плачут отцы и дети

Встречала ребятишек в детском доме руководитель Центра содействия семейному устройству, подготовки и сопровождения замещающих семей Марине Рафиковна Адамян. У нее совершенно особое отношение ко всем брошенным детям. Спрашиваю, почему. И мы, отвлекшись на пару минут от истории Приморцевых, переносимся в далекий декабрь 1988 года, когда в Армении, где тогда жила девятиклассница Марине, произошло страшное землетрясение.

За 30 секунд мощные подземные толчки разрушили почти всю северную часть республики. До основания был разрушен город Спитак и 58 сёл, более 300 населённых пунктов пострадали.

Марине Рафиковна хорошо помнит, какое это было для страны горе, по погибшим без преувеличения плакал весь народ Армении. Она, сроду не видевшая мужских слез, смотрела на прилипшего к экрану телевизора отца: платок, которым он тер лицо, был насквозь мокрым от слез.

По некоторым данным в том землетрясении погибло до 150 тысяч человек, сиротами остались тысячи детей. И девать их было некуда, потому что детских домов в Армении не было никогда, даже в послевоенные годы. «У нас, армян, — говорит Марине Рафиковна, — всегда считалось несмываемым позором для всего рода, если кто-то из родных оказывался в государственном учреждении, поэтому надобности в детдомах никогда не было».

А тут декабрь, и тысячи сирот, оказавшиеся на улице. «Детей подвозили на автобусах, — вспоминает Марине Рафиковна и отдавали семьям под расписку». Как-то вечером отец вернулся домой и привел двух ребятишек. Тогда Марине с сестрами и братом пытались как-то разговорить, утешить, отвлечь этих малышей от их страшного горя, дать понять, что их не бросят, что у них будет семья. То, что они останутся жить в их и так многодетной семье, даже не обсуждалось. Это было понятно. Но через несколько дней к ним в дом приехали родственники ребятишек. Поблагодарили за помощь, и детей забрали. Больше они никогда не встречались, но воспоминание и чувство сострадания, переросшее в желание помогать таким детям, осталось. Оно и привело в свое время Марине Рафиковну на работу в детский дом, а потом и в центр.

Аленку и Кирилла она тоже пыталась разговорить, как тех детей. Но они на контакт не шли, были как два выставивших иголки ежонка. 10-летняя Аленка на любые предложения отвечала отказом и без конца одергивала младшего брата: «Не говори ничего! Не говори! Мы здесь ненадолго!» Любые разговоры с сотрудниками детского дома она поначалу воспринимала как предательство.

…Не сразу получилось подобрать ключик к детям и у психолога детского дома Светланы Николаевны Шавелько. Поначалу Аленка, когда специалисты приглашали ее поговорить, просто вставала и демонстративно уходила из кабинета. Психологи и воспитатели видели, как ребятишки страдают и переживают. Слышали, как они звонили отцу, плакали в трубку и просили приехать. Тот обещал. И ни разу не приехал…

Специалисты центра тоже звонили ему. Просили или забрать детей или написать отказ, чтобы они могли быстро получить статус детей без попечения родителей, а вместе с ним и шанс попасть в другую семью. Когда отцу звонки надоели, он стал отвечать, что звонившие… ошиблись номером.

Через обиды и боль

Узнав, что Аленку и Кирилла увезли из школы в детский дом, 85-летняя баба Катя прибежала туда быстрее сотрудников центра, которые везли туда детей. Ребятишки хоть и не были ей родными, но она, не имея собственных детей и внуков, вырастила их почти с рождения: когда их маму лишили родительских прав, Аленке был всего годик, а Кириллу — два месяца. Баба Катя и жила-то все эти годы для них и ради них. Благо, Бог сил давал. Воспитывала, как могла. Как умела. Особо не баловала. Учила готовить, стирать, убирать за собой. Аленку — нянчиться с братом. Говорила, что она — будущая мама, ей пригодится... Она бы, конечно, давно взяла их под опеку, но закон позволяет это делать только людям не старше 65. А ей уже было 75, когда родилась Аленка. Что она могла сделать? Ничего. Только растить детей на свою маленькую пенсию и ни копейки ни у кого не просить. Жаловалась, конечно, иногда знакомым, что приходится тяжело одной с двумя детьми, ворчала беззлобно, не без этого, но представить, что ее внучата окажутся в детском доме, не могла в самом страшном кошмаре.

А когда кошмар стал явью, баба Катя стала ходить в детский дом как на работу. Каждый день, хоть в дождь, хоть в мороз она стояла у ворот и ждала детей. Совала им нехитрые гостинцы — сладости, домашние пирожки, провожала и встречала из школы. «Хоть наглядеться на них напоследок», — вздыхала она. Сотрудники детского дома и центра бабу Катю жалели и даже боялись представить каково ей теперь одной — в пустом доме. Еще больше они жалели детей и усиленно старались им помочь.

«Когда дети попадают в детский дом, — рассказывает мне юрист центра Оксана Ивановна Лобанова, — первым делом отрабатываются все возможности возвращения детей в биологическую (родную) семью». Родителям пытаются помочь встать на путь исправления — объясняют, что нужно перестать пить, помогают устроиться на работу, найти жилье, оформить необходимые документы, оказывают моральную и психологическую поддержку.

Но реальные случаи, когда родители действительно одумались и восстановились в родительских правах, все равно можно пересчитать по пальцам. «За всю мою 12-летнюю практику работы в Гурьевском детском доме, — говорит директор Наталья Анатольевна Полянская, — Приморцевы — это шестой случай».

Поскольку в этот раз с отцом детей так по-хорошему договориться и не удалось, специалисты детского дома, чтобы помочь ребятишкам получить статус и шанс обрести семью, подали исковое заявление в суд на лишение отца родительских прав. И решили попробовать разыскать их мать.

Чтобы найти ее телефон, сотрудники центра юрист Оксана Ивановна Лобанова и социальные педагоги Алена Юрьевна Иванова и Елена Владимировна Худоложская проделали колоссальную работу — обзвонили всех родственников детей, перевернули социальные сети, перебрали всех реальных и потенциальных знакомых родителей. Оказалось, что живет мама в Кемерово.

Вместе с юристом читаем дело десятилетней давности о лишении родительских прав матери Аленки и Кирилла Марины Александровны. «Не занималась воспитанием детей», — значится в нем. «Ей было тогда 17 лет. Молодая... Загуляла, наверное, с подружками, бросив детей на мужа и бабушку, а человека, способного вовремя поддержать и наставить на путь истинный, рядом не оказалось», — не то чтобы оправдывают женщину педагоги центра, но и не осуждают. Здесь так принято: о родителях воспитанников или хорошо или никак. Педагоги и психологи хорошо знают, что дети, какую бы боль не причинили им родители, все равно любят их, пытаются оправдать в глазах окружающих и ждут, ждут, ждут...

Мечты о счастье

На телефонный звонок сотрудников центра мама Аленки и Кирилла ответила сразу. И предложению восстановиться в родительских правах, чтобы забрать детей, обрадовалась. Особых эмоций, то ли от растерянности, то ли от внезапно свалившегося на нее счастья, не выражала, но сказала, что бумаги начнет собирать в тот же день. И действительно все копии необходимых документов были у юриста центра уже спустя две недели.

Благо, все условия для восстановления в родительских правах у матери уже были выполнены – она вела нормальный образ жизни, имела стабильный заработок, жилье и даже семью. Только вот детей в браке у нее не было…

Нынешний муж Марины Александровны ее решение забрать детей поддержал. Он очень хороший мастер по дереву, и пока шли суды, успел своими руками сделать для детей шкаф, кровать, стол. «Видно, — говорят специалисты, — что старался, ждал». А еще он рассказывал психологам центра, что уже представляет, как он будет учить Кирюху – сына, пусть и приемного, столярному делу, и как они вдвоем будут ходить на рыбалку, и как… Планов много. «И это, — говорит педагог-психолог центра Наталья Николаевна Осипова, которая много лет ведет «Школу приемных родителей», — самая устойчивая мотивация, чтобы взять ребенка в семью». Как правило, лучшие приемные родители получаются из тех людей, которые сумели в этой жизни реализоваться сами и готовы помочь сделать это детям.

Хуже всего, когда детей берут из-за жалости, желания совершить героический поступок или страха, что общество осудит тебя, если ты не возьмешь осиротевшего малолетнего родственника. Жизнь показывает, что жалость быстро проходит, аплодисменты общества по поводу героического поступка стихают, страх отпускает, и люди, оставшись один на один с проблемами, теряют интерес к приемным детям, пытаются вернуть их в детский дом. Многих на этом этапе специалистам центра удается остановить и, поработав с членами семьи, спасти ее. Всего за три года работы центра таких семей сохранено уже 16. Помощь в социальной адаптации приемных детей оказана 160 семьям.

«Но лучше, — не устают повторять сотрудники центра приемным семьям, — до критической ситуации все же не доводить, не замалчивать проблему, а обращаться сразу, как только она появилась». Педагоги-психологи, социальные педагоги, юрист, медработник обязательно помогут ее решить. На то центр и существует.

…Суд, на котором должно было быть вынесено решение по делу Приморцевых, состоялся два месяца назад — 20 июля. В правах маму Аленки и Кирилла восстановили, но сказали, что забрать детей можно лишь 28 августа. Весь месяц дети прожили на чемоданах. Мама тоже ждала встречи — звонила детям, не удержалась и приехала за ними на день раньше срока. Так они и просидели весь этот день вчетвером во дворе детского дома — Аленка, Кирилл, Марина Александровна и баба Катя. Говорили и не могли наговориться. Сотрудники им не мешали. Вечером Марина уехала ночевать к бабе Кате. Как они скоротали этот вечер и пережили ночь? О чем говорили и думали две женщины, две матери, одна из которых не имела своих детей, но вложила душу и сердце в чужих и теперь прощалась с ними, передавая той, что родила когда-то этих детей, но пока была для них чужим человеком, только примеряла на себя роль матери? Никто не знает. Но думаю, им было о чем поговорить, о чем помолчать и о чем помечтать на дорожку.

Дети, уезжая из детского дома, мечтали, что когда-нибудь они заберут к себе бабу Катю и будут жить все вместе – две мамы, папа и они, дети. Как будет на самом деле, специалисты загадывать не берутся. Говорят, все зависит от того, насколько велико желание родителей и детей стать по-настоящему близкими людьми, обрести полноценную семью. Но очень хочется верить, что все у них получится, что мама найдет взаимопонимание со своими детьми, наверстает упущенное время и сможет исправить ошибки молодости.

Директор детского дома Наталья Анатольевна Полянская:

- За 12 лет, что я работаю в детском доме, это шестой случай, когда дети смогли вернуться в родную семью. Цифра на первый взгляд небольшая, но вы только задумайтесь – это 10 детей, которые смогли жить с родными родителями. Это очень важно.

Руководитель Центра содействия семейному устройству, подготовки и сопровождения замещающих семей Марине Рафиковна Адамян:

- У нас, армян, всегда считалось позором для всего рода, если кто-то из родных оказывался в детском доме или другом государственном учреждении, поэтому надобности в детдомах практически никогда не было.

Психолог детского дома Светлана Николаевна Шавелько:

- Как правило, дети, которые попадают в детский дом, имеют целый ряд проблем, которые одному психологу не решить. Поэтому мы действуем сообща – психологи, юрист, воспитатели, социальные педагоги, медик. И тогда все получается.

Социальный педагог Центра содействия семейному устройству, подготовки и сопровождения замещающих семей Елена Владимировна Худоложская:

- Когда дети уходят из детского дома, мы хоть и рады, что они нашли семью, но всегда плачем, потому что привыкли к ним. У меня в кабинете и дома десятки фотографий детей, с которыми мы работали. И я всегда говорю, что это все – наши дети. Я даже крестная мама у ребенка одной из наших воспитанниц, чем очень горжусь.

Ведущий юрисконсульт Центра содействия семейному устройству, подготовки и сопровождения замещающих семей Оксана Ивановна Лобанова:

- Я окончила Беловский КемГУ в 2015 году, 1 июня у меня была защита диплома, а 15-го я уже работала в центре. Прийти сюда на работу согласилась сразу, решающим стало то, что буду не просто работать юристом, а еще и помогать самым незащищенным людям, в том числе детям.

Педагог-психолог Центра содействия семейному устройству, подготовки и сопровождения замещающих семей Наталья Николаевна Осипова:

- Когда я стала заниматься приемными семьями и детьми, оставшимися без попечения родителей, первый год у меня было желание забрать всех детей. Так было их жалко. Но надо понимать, что в таких вопросах жалость – это самый плохой советчик. Прежде чем взять в семью ребенка, нужно все взвесить, посоветоваться с родными и только тогда принимать решение.

Все имена и фамилия детей в материале изменены в интересах несовершеннолетних.

Если у вас есть вопросы, касающиеся замещающих семей, или вы желаете пройти подготовку в «Школе приемных родителей», можно обратиться по адресу: ул. Партизанская, 38 (Детский дом №1 г. Гурьевска) или по тел. 5-40-41.