Летите, голуби, летите!

К голубям Сашку Кузнецова пристрастил сосед Юрий Васильевич Первушин, живший рядом с ними на улице Аэродромной в Гурьевске. Сашкин отец вернулся с фронта весь израненный и умер, когда сыну не было еще и четырех. Мать осталась одна с тремя детьми, Сашка был младший. Вот он и повадился бегать к соседу-голубятнику. Юрий Васильевич его не гнал. Наоборот, с радостью приглашал в святая святых – на крышу или в стайку, где жили голуби. Голубятни в нашем сегодняшнем понимании в ту пору еще никто не строил. Сосед показывал голубей, разрешал посмотреть, как он кормит и убирает за ними. Сашка смотрел во все глаза: эти птицы его завораживали.

А однажды, когда Сашке было лет шесть, сосед заговорщицки позвал его в голубятню, чтобы показать, как голубь с голубкой сели на яйца. Открыл клетку, показал два крохотных голубиных яйца, объяснил, что через 18 дней из них вылупятся пикунята. Сашка был поражен увиденным. Улучив момент, он вытащил из гнезда яйца и притащил домой. А дома бережно засунул их в шапку и положил на печку – выпариваться. Он то и дело заглядывал в шапку, ждал и представлял, как у него тоже будут голуби. Свои. И любоваться на них можно будет хоть круглые сутки.

«Ума-то тогда еще не было», — смеется сегодня над своим поступком Александр Иванович Кузнецов, теперь уже голубятник с 65-летним стажем.

А тогда он, конечно, переживал. Пикунята в шапке, естественно, так и не вылупились, а перед соседом было неудобно. Несмотря на то, что Юрий Васильевич деликатно молчал про украденные яйца, Сашка идти к нему не решался. По голубям скучал, мучился, но не шел: стыдно было. К счастью, все понимающий Юрий Васильевич позвал его сам. «Сашка, — закричал он, — иди ко мне голубей смотреть, они опять на яйца сели. Иди скорей». На этом неприятный инцидент был исчерпан.
Через какое-то время сосед подарил Сашке пару диких голубей. Поймал, а чтоб не улетели, повыдергал им перья на крыльях, и подарил. Вот было счастье!

Шестилетний Сашка поселил их в крыше и то и дело таскал у матери хлеб, чтобы покормить своих питомцев, зерно-то в начале пятидесятых было в большом дефиците. Вот с тех пор выманить Сашку с крыши и стало практически невозможно. Поэтому мама, собственно говоря, и ворчала.

Радовался подарку Сашка недолго. Как только перья на крыльях у голубей отросли, привыкшие к свободе птицы тут же вспорхнули и улетели. Опечаленный Сашка снова пришел к соседу. И тогда Юрий Васильевич подарил ему пару настоящих домашних голубей – голубя и голубку. Подарил, несмотря на то, что у него самого их было немного – пар пять, не больше. Держать больше не было возможности из-за кормежки, с которой в послевоенное время было трудно.

И снова Сашка стал пропадать со своими голубями. Иногда приводил в голубятню под крышей друзей и гордо демонстрировал им свое немногочисленное поголовье.

Помнит Александр Иванович и то, как дождался своих первых пикунят, а потом гонял с крыши повадившуюся ходить туда кошку. Картина, когда он поднимался на крышу, была примерно такая: кошка лежит в голубином гнезде и греет пикунят, а родители птенчиков преспокойно сидят рядом, ничуть не пугаясь навязавшей свои услуги няньки. Несколько выволочек кошке не помогли, поэтому, чтобы отвадить ее от пикунят, пришлось заделать в крыше все лазы.

…Мы сидим с Александром Ивановичем на скамейке в ограде его дома в Малой Салаирке, греемся на солнышке и любуемся на кувыркающихся в небе голубей. Сегодня у голубятника их около семидесяти. Александр Иванович рассказывает, что скармливает любимцам за год не меньше тонны зерна. Плюс – лекарства, витамины, подкормки разные, еще — траты на поездки по выставкам. Сумма, конечно, для пенсионера в год получается немаленькая. «Но оно того стоит», — говорит он. Правда, словами не может выразить, что же его так привлекает в этих птицах?

«А голубь верная птица? Он привязывается к человеку, как, к примеру, собака?» — допытываюсь я у Александра Ивановича в надежде понять загадочную душу любителя голубей и найти истоки его увлечения. «Нет, — отвечает, — голуби и между собой легко создают новые пары, и хозяев запросто меняют. Исключение составляют лишь голуби, выкормленные человеком, что называется, изо рта. Тогда они привязываются к хозяину, как к матери, и проходу потом не дают». Александр Иванович вспоминает, как однажды подарил выкормленных таким способом голубей другу в Междуреченске. Спустя несколько недель голуби вернулись. Он отдал их вновь, и через какое-то время голубь снова прилетел домой, а голубка нет – то ли потерялась в дороге, то ли стала добычей хищных птиц.

«А сколько времени Вы можете «ворковать» со своими голубями?» — спрашиваю Александра Ивановича. «Целый день могу, — отвечает. – Вот делаю что-то в огороде и любуюсь. Или поругаюсь с кем-то, махну рукой, пойду в голубятню, а выхожу оттуда уже в отличном настроении, как будто ничего не случилось». А потом рассказывает, что был у него период – целых шесть лет – когда он голубей не держал. Его семье тогда дали квартиру от предприятия в Гурьевске, поэтому держать их просто было негде. «Работал в автоколонне, — вспоминает Александр Иванович, — а друг-голубятник жил неподалеку, он днем гоняет голубей, а я выйду из бокса и глаз оторвать от них не могу. После работы – сразу к нему. Потом не выдержал — построил голубятню рядом с гаражом, в центре города». Дважды ту голубятню Александра Ивановича полностью разоряли, но он, не раздумывая, начинал все заново.
Раздолье для его увлечения наступило перед выходом на пенсию, когда они с супругой построили дом в Малой Салаирке. Сейчас голуби занимают не только две голубятни, но и почти все имеющиеся на усадьбе свободные помещения – теплицу, стайку.

Голуби бывают разных пород, Кузнецов поклонник «бойной» породы. Любит ее за непередаваемую красоту полета. «Бойные» голуби как никакие другие умеют красиво «играть» в воздухе – «тянуть свечу», переворачиваться.

Вышедшая в огород жена Александра Ивановича Валентина Кузьминична рассказывает об особенностях жизни с голубятником: «Здесь не ходи, здесь — не поли, дверью не хлопай, голубей мне не пугай, я их первый день выпустил… Вот я и хожу по огороду кругами. С вчера капусту высадила, утром встаю — нет капусты, съели! Трубу на доме обклевали. И так изо дня в день». Валентина Кузьминична рассказывает все это и смеется, видно, что рассказывает не просто с любовью, а даже с гордостью за мужа — за то, что у него есть такое редкое увлечение. «Любой человек должен чем-то заниматься, — говорит она. — Я люблю цветы, а Саша – голубей, и относиться к этому надо с уважением». Иногда, когда муж уезжает на выставки, она даже кормит все его большое хозяйство.

Глядя на голубиные пируэты в небе, Александр Иванович грустит только об одном: голубятников в районе почти не осталось. На всю Малую Салаирку, к примеру, их всего двое. Друг друга большинство голубятников в районе, конечно, знают: голубятник голубятника, как и рыбак рыбака, видит издалека. Поэтому частенько обмениваются опытом, при встрече обсуждают, кому какого голубя удалось купить или выменять. У некоторых случаются покупки, сопоставимые со стоимостью коровы, а то и подержанного автомобиля. Бывает, кооперируются и ездят на выставки в Новокузнецк или Топки. Никаких наград на кузбасских выставках за голубей не дают, не тот уровень. Голубятники ездят на них для того, чтобы посмотреть на чужих голубей или продать своих. Продать, чтобы на этой же выставке снова потратить вырученные деньги на свое увлечение. «Сегодня в России, — говорит мой собеседник, — есть два типа голубятников: одни разводят их чисто для продажи, им не важно, кого разводить и кому продавать, лишь бы была выгода, а другие – любители — разводят голубей для своей радости». Любитель, к коим Александр Иванович относит и себя, ни за какие деньги не продаст голубя, который ему нравится. По крайне мере, сам он, сколько у него ни просили некоторых голубей, продать их так и не согласился. Так вот, расклад таков, что торговцев становится все больше, а любителей – все меньше.

Причем самому младшему голубятнику-любителю в районе перевалило за 40 лет, а старшему – за 90. А это значит, что в нашем небе скоро и вовсе могут исчезнуть домашние голуби – птицы, символизирующие любовь, дружбу, мир, связь человека с Богом. Но пока они все еще кружат над нами, купаясь в солнечных лучах и устраивая свои ритуальные танцы, пока есть люди, способные, как Александр Иванович, увидеть и понять красоту этих полетов, голубеводство будет жить, и как прежде будут лазать по голубятням очарованные голубями мальчишки, а матери, отчаявшиеся вытащить их оттуда, будут незлобиво ворчать на сыновей, твердо зная, что ничего из обещанного в сердцах они, конечно, никогда не сделают…