Специалист по профилю

Не по профилю

Вообще-то впервые на Гурьевский металлургический завод Андрей устроился не в 2012 году, когда стал осваивать профессию вальцовщика, а в 2007-м. И работал он тогда не в сортопрокатном, а в мартеновском цехе – подручным сталевара. Работа ему нравилась, все получалось, но грянул кризис, в цехе начались простои, и в 2009-м металлург дрогнул — решил поискать лучшей доли на другом предприятии. Спустя полгода, вернулся на родной завод, но так как вакансий в мартене уже не было, устроился, что называется, не по профилю — в «холодный отдел» сортопрокатного цеха, а спустя два года перевелся на горячий участок цеха вальцовщиком.

В его обязанности входила настройка стана на отдельно взятой клети и контроль за тем, чтобы выпускаемый профиль шел без брака и нарушений технологии. Андрей рассказывает, что работать на новом месте поначалу было трудно. Настолько трудно, что временами даже приходили мысли о том, что не его это профиль – вальцовка, зря он все это затеял с новым цехом, надо было подождать, пока освободится привычная и уже понятная вакансия в мартене.

Секреты мастерства

Конечно, неопытного стажера на предприятии не бросили на произвол судьбы, сразу прикрепили к нему грамотного наставника — Олега Увенальевича Крупейникова. Андрей многому у него научился, и до сих пор благодарен коллеге за науку. Олег Увенальевич щедро делился секретами мастерства, подробно рассказывал новичку, что каждая клеть на стане имеет свои особенности, а значит — и нюансы настройки. Но, внимательно слушая советы наставника, Андрей присматривался и к другим вальцовщикам. Он замечал, что у одних прокатчиков работа всегда проходила гладко, без срывов и накладок, а у других все время что-то случалось, тормозило, спотыкалось. Он задавал себе вопрос: почему так получается, и пристальнее приглядывался к работе тех, у кого дело спорилось. Когда случалась свободная минутка, выспрашивал, в чем хитрость настройки той или иной клети. Выходило, что каждый вальцовщик имел на этот счет свое мнение, и единого рецепта нет. Андрей вдруг понял главное – пока он сам не разберется во всех тонкостях работы стана, не найдет изюминку каждой клети и подход к ней, высококлассным вальцовщиком он не станет.

Услышать мелодию прокатного стана

И тогда Андрей стал внимательнее относиться к самому стану: прислушиваться к нему, приглядываться. И стан действительно с ним заговорил. Не в прямом смысле, конечно, не человеческими словами, а только им двоим – вальцовщику и стану — понятными знаками и звуками. «Если, к примеру, идет раскат и брякает, — пытается объяснить мне тонкости профессии Андрей, — то значит, где-то конуса. Идешь к своей клети, смотришь и устраняешь проблему. Видишь, что валы блестят (обычно они от взаимодействия с водой цвета ржавчины), значит, вал трется о вал, надо регулировать». По словам Андрея, хороший вальцовщик – это все равно, что талантливый музыкант. Он настраивает стан точно так же, как настройщик музыкальных инструментов настраивает пианино или гитару.

«Прокатный стан, — продолжает свою мысль Андрей, — так же, как и музыкальный инструмент, надо слышать, знать, чувствовать, только тогда он и звучать будет правильно, и работать без срывов».

Из музыкантов –

в дирижеры

Толкового, пытающегося вникнуть во все нюансы профессии паренька быстро заметило руководство завода, и пару лет назад его сделали негласным помощником бригадира вальцовщиков, стали потихоньку учить и оставлять за старшего на время отпусков или больничных бригадира. «Работа у старшего вальцовщика практически такая же, как и у простого вальцовщика, только следить уже нужно не за одной клетью, а за всеми сразу. И ответственность нести тоже за весь стан,– рассказывает Андрей. – Кроме того, каждые 15-20 минут бригадир с помощью специального шаблона проверяет толщину и геометрию выпускаемого профиля. Смотрит, нет ли брака, помогает вальцовщикам в настройке клетей».

«В общем, — спрашиваю я, — если вальцовщик – сродни музыканту, то бригадир уже вроде дирижера?» «Может, и так», — смеется Андрей.

Два месяца назад он был официально назначен бригадиром вальцовщиков, и теперь слушает все многоголосье прокатного стана.

О мечтах

Впрочем, с какими бы высокими образами не сравнивали мы с Андреем труд вальцовщиков, он был и по-прежнему остается очень тяжелым, а порою еще и опасным. Думая об этом, Андрей, любящий покопаться в технике, много раз ловил себя на мысли, что хотел бы усовершенствовать механизмы, с которыми работает он и его коллеги. «А Вы когда-нибудь выносили свои рационализаторские предложения на суд коллег?» – уточняю я. Оказывается, не выносил — боялся, что сочтут за выскочку. «Вот если бы мне удалось побывать на других металлургических заводах, сравнить свои мысли с тем, что уже внедрено там, может, и рискнул бы поделиться, — мечтает прокатчик — а так, вроде и неудобно». «Знаете, с таким неравнодушием к родному производству Вам обязательно нужно учиться дальше», — советую я Андрею. «Я в этом году женился, мне супруга тоже так говорит, — улыбается парень. – А я как-то об этом не думал».

Жаль, что не думал, огорчилась я, прощаясь, ведь уже давно понятно, что Андрей Лысков в сортопрокатном цехе человек отнюдь неслучайный, что профиль своей работы он выбрал правильно.