Моя машина – продолжение меня

– Валерий Владимирович, момент, когда впервые за руль сели, помните?

– Помню. Это было в 1979 году в ДОСААФе, мне тогда только 16 лет исполнилось. Учился на права на мотоцикл, параллельно решил выучиться на автомобиль. Тогда все пацаны мечтали научиться водить машину, и я мечтал. Помню, что в город нас сразу не выпускали, ездили на советской «копейке» по аэродрому ДОСААФа. От первой поездки впечатление почему-то стерлось. Зато помню тот восторг, который испытывал, когда в деревне у бабушки дядька катал меня на тракторе. Вот тогда было эмоций столько, что и слова подобрать трудно, чтобы их выразить.

– А свою первую машину помните?

– Конечно. Черная «Волга» – ГАЗ-24. Купил ее в 1986 году. Работал несколько лет на рыболовных судах на Камчатке, заработал денег, приехал в Гурьевск и купил машину с рук у одного начальника в Прокопьевске. Пока я работал на Камчатке, мама выучилась на права и ездила на этой «Волге», когда приезжал домой, я ездил.

– Мне кажется, черная «Волга» считалась в те времена представительским автомобилем?

– Так и есть. У меня из-за этого даже казусы случались. Когда я ехал на своей «Волге», некоторые начальники приподнимали головной убор и кланялись. Было смешно.
Продал свою «Волгу» в 1995 году, вернее, сменял ее и квартиру на недостроенный коттедж. Дети подрастали, надо было расширяться. Но до сих пор живу в том коттедже, так что можно сказать, что частичка моего первого авто до сих пор со мной…

– Много машин после этого сменили?

– Нет. После «Волги» был «Москвич-412», потом – «девятка», «Тойота», «Ниссан», сейчас – снова «Тойота» – микроавтобус.

– Легко с автомобилями расстаетесь?

– Со всеми, что перечислил после «Волги», легко расставался, потому что они до конца меня не устраивали, а с нынешней машиной расстаться было бы жаль.

– Можно сказать, что купили автомобиль своей мечты?

– Да. Мне всегда хотелось иметь большую машину, чтобы на ней можно было и на свадьбу съездить, и картошку перевезти. Моя как раз такая – и работяга, и дом на колесах. Мы в позапрошлом году с сыном на Иссык-Куль ездили, так даже палатку не разбивали – так в машине и спали.

– А машина для Вас это роскошь, вернее, показатель роскоши, или средство передвижения?

– Скорее, средство передвижения. Моя машина именно трудяга.

– Вы сказали, что машина – это для Вас как второй дом, только на колесах. А в этом доме есть свои правила?

– Да. Не допускаю бардака, никогда не разрешу кому-то пить в своем автомобиле, как делают некоторые. Сам не курю и никому не разрешаю курить. За руль моей машины пущу не каждого. Сыну разрешил не сразу, а только после того, как он научился хорошо ездить на старенькой «восьмерке».

– Есть такое мнение, что автомобиль – это продолжение водителя. Ваш автомобиль на Вас похож?

– Говорят, даже собаки становятся похожими на своих хозяев. Так и с машинами: все автомобили похожи на своих хозяев. Вот, бывает, подъезжает какая-нибудь расшатанная, визжащая «Хонда» – «вжу-вжу-вжу» – смотришь, выходит из нее такой же хозяин, словно на шарнирах весь. На УАЗиках больше ездят рассудительные, хозяйственные мужики – охотники, рыбаки, добытчики, в общем. Если какая-нибудь крутая иномарка подъедет, да еще большая, то из нее наверняка какой-нибудь толстосум выйдет, который будет с тобой только через закон разговаривать. А если машина обвешена какими-нибудь побрякушками, раскрашена, то тут два варианта: если хозяину за сорок, то можно предположить, что он человек творческий, а если он молодой совсем, то просто красуется, как большинство молодых людей. Носки, бывает, рваные, но машину разрисуют. Так что, посмотри на машину человека и поймешь, как с ним нужно себя вести.
Моя «Тойота», конечно, на меня тоже похожа.

– А какая она – Ваша «Тойота»?

– Спокойная, аккуратная, практичная, очень надежная. О себе, конечно, нескромно говорить, что я надежный, но я очень стараюсь быть таким.

– Вы как-то с улыбкой рассказывали о тех, кто украшает свои машины. Не любите этого?

– Нет, считаю, что это мешает. Для меня красивая машина – это в первую очередь исправная машина, которая не подведет, и чистая. Я служебную машину мою каждый день, личную – после каждой поездки. А украшательства я пережил еще в детстве (смеется). Тогда на великах было модно через трафарет писать слово «Спорт». Мы собирали велосипеды из деталей, найденных в металлоломе. Велосипеды – они же легкие, поэтому их легко отдавали. Там же, в металлоломе, можно было найти и колеса с резиной. В те годы все мальчишки с закрытыми глазами могли собрать велик из выброшенных запчастей, не то, что сегодняшняя ребятня. Первый свой велосипед я собрал, наверное, классе в седьмом именно из выброшенных деталей, новый мне мама купила гораздо позже. Так вот, на этих великах модно было делать разные надписи. Причем денег родители на баллончики с краской не давали. Мы копили, складывались. Сначала на великах напишем, а потом еще и на майках.
Я, кстати, любовь к технике вынес именно из детства. Уже будучи взрослым, долго занимался ремонтом автомобилей – и «костоправством», и внутренним ремонтом. Сегодня тоже люблю покопаться в автомобиле, если надо. По крайней мере, свой всегда ремонтирую сам.

– А как вождение автомобиля стало профессией?

– В 1989 году вернулся в Гурьевск с Камчатки, окончил курсы белазистов. С 1990 по 1995 год работал в «Шестаках» на БелАЗе, в те времена быть водителем БелАЗа было так же престижно, как сегодня юристом, зарплата тоже была соответствующая. А потом там все стало разваливаться, и я ушел. В Пенсионный фонд требовался водитель с личным автомобилем, и я туда устроился на своей «Волге», потом там купили свою машину, ее стал водить. В этом году уже 20 лет, как работаю в Пенсионном фонде.

– Дорога более чем за 30 лет, что Вы водите машину, как-то изменилась, вернее, обстановка на дороге?

– Понятное дело, изменилась. 30 лет назад машина были редкостью, сегодня они наводнили дорогу, движение стало более насыщенным. Новые технические характеристики машин приводят к тому, что движение стало более скоростным, резким, агрессивным, хамоватым даже. При двухполосном движении в Гурьевске молодежь ездит посередине дороги, словно по третьей полосе. Кроме того, сознание некоторых ребят переворачивает сидение за рулем иномарки. Они считают, что если у них иномарка, да еще и крутая, то их все обязаны пропускать. На правила им плевать, для них главное – стоимость автомобиля.

– У Вас тоже иномарка…

– Но я-то еще из прошлого века (смеется). И большинство моих сверстников считают, что на дороге главное даже не столько соблюдение правил дорожного движения, сколько взаимоуважение. Бывает, что я еду по правилам, а мне навстречу несется автомобиль – неудачно обогнал, выехал на встречку. Я не буду его наказывать только потому, что у меня какие-то там принципы и я еду по правилам, я ему уступлю. Может, у этого водителя опыта маловато или он просто ошибся. Все могут ошибиться.

– А у Вас были ошибки, которые стали для Вас уроком на всю жизнь?

– Была однажды. У меня сильно болела мама, и я сел за руль очень расстроенный. Посмотрел в зеркала заднего вида, никого нет. Включил заднюю передачу, поехал и… въехал в только что подъехавший автомобиль. Когда я смотрел несколько секунд назад, его еще не было, а подстраховаться и посмотреть еще раз не посчитал нужным. С тех пор стараюсь подстраховываться – и не важно, расстроен я или нет.

– Что бы Вы как водитель с огромным стажем пожелали начинающим автолюбителям и вообще всем, кто сегодня за рулем?

– Быть внимательными и вежливыми. Помнить о том, что в первую очередь вы люди, а уже потом – водители. Относитесь и к чужим автомобилям так, будто это люди, ведь каждая машина для своего хозяина – это его продолжение, а значит, почти живое существо.