Преодоление войны

Он, слава Богу, жив, здоров, живет и работает в Краснодаре и успешно завершил военную карьеру. Но до сих пор не открывает чеченский альбом и избегает воспоминаний о службе в Чечне, поэтому о нем и об этом сложном периоде его жизни нам рассказала его мама Анна Степановна Гавриленко. Ее сын Сергей Гавриленко – ее гордость, радость и… преодоление.

«Преодоление» — так назвала свою творческую, исследовательскую работу Анна Степановна, когда-то написав об «афганском синдроме». Сколько она думала о судьбах молодых людей и их матерей, переживших испытание ожиданием сыновей домой! Но знала ли она, что когда-нибудь и ей самой придется это пройти?

Ее мальчишки — старший Женя и младший Сережа — будучи еще школьниками, как-то заявили: «Вырастем – тоже поедем в Афган». Они, совсем несмышленыши, не слышали, что взрослые называли эту войну «войной без победы», напрасной, никому не нужной и постыдной. Дети просто считали солдат героями. Когда советские войска вывели из Афганистана, Анна Степановна вздохнула с облегчением: Господь услышал ее молитвы, теперь ее мальчишки туда уж точно не попадут. Но через несколько лет началась другая война, не менее кровопролитная…

Сергей Гавриленко вслед за старшим братом пошел в суворовское училище, потом поступил в Омское высшее инженерное танковое училище. «Легко ли нам было отпускать сыновей за тысячи километров? – говорит сегодня Анна Степановна. – Ох, как трудно! И всего-то и нужно было – отговорить. Просто взять и не разрешить поступать в училище. И никакой военкомат не заставил бы нас отправить наших ребят. Но нас родители и комсомол воспитали так, что служение Родине – это прежде всего. «Раньше думай о Родине, а потом о себе!» — пели мы в юности. И мальчишек воспитали так же».

Она никогда не забудет тот звонок сына, когда он сообщил: «Мама, ты не беспокойся, я звоню с вокзала – еду в Чечню». Это был декабрь 1999 года. «Всего на три месяца», — обещал сын. Остался на полгода. «В боях участвовать не буду, я в ремонтной бригаде», — успокаивал он мать и, похоже, тогда сам в это искренне верил…

За полгода его службы родные получили от него только два письма: писать было нельзя ни самим солдатам, ни их родителям. Это были полгода ожидания и бесконечного страха за жизнь своего сына, командира роты.

Вот строки из его письма: «Здравствуйте, мои дорогие! На почерк не смотрите, руки трясутся после автомата. Сегодня был бой. Погиб мой друг, лейтенант, вместе со взводом. Сгорели 2 БМП. Жалко ребят». И далее: «Здесь война идет по-черному. Чечены сдаваться не будут, они не сдадутся никогда. Здесь полная партизанщина. Мины, фугасы, растяжки из гранат, все идет в ход. Пленные в основном турки, арабы, есть французы, англичане, русские, украинцы. В общем, за баксы все воюют, кому не лень. Одни мы воюем за идею…»

Анна Степановна не пропускала ни одного выпуска новостей, записывала все на видео, чтобы еще и еще раз посмотреть репортаж из «горячей точки» в надежде увидеть лицо сына. «Вы знаете, домой не так уж хочется, — писал Сергей. – Наверное, потому, что чувствуется ответственность за этих пацанов. Хотя этих ребят пацанами уже не назовешь. Это мужчины. Половина – седые, в 19-то лет… Здесь, на войне, многие ценности «тамошней» невоенной жизни переоцениваются. Здесь видно, что мы – сила, русский мальчишка здесь непобедим, это точно. Работают они здесь на износ, чумазые, грязные, но гордые и злые».

Анна Степановна другими глазами посмотрела на своего повзрослевшего и помудревшего не по годам сына и еще больше убедилась в переменах, когда он вернулся домой. Она со слезами вспоминает тот майский день: «Была на даче, посадками занималась. Вдруг на тропинке между грядок увидела ослепительно белого голубя. Он своими лохматыми лапками шагал медленно и важно. «Господи, знамение, что ли?» — пронеслось в голове. И еще не прошло удивление от увиденного, как услышала голос соседа: «Анна Степановна! К тебе военный в гости – кашу вари!» И вот на тропинке, где только что вышагивал голубь – мой вояка, живой, здоровый, загорелый, подтянутый, с улыбкой до ушей и со слезами на глазах. Щека от волнения задергалась… Я начала медленно оседать… Он подхватил меня, обнял и замер. «Дома, — слышу, — Господи, наконец-то дома!» Я даже не сразу поняла: то ли я это говорю, то ли он».

В ту ночь после встречи она долго не могла уснуть и взяла в руки записную книжку сына. Она помнила, как он писал: «Вы знаете, здесь на меня что-то нашло, я начал писать стихи. Стихи именно про эту страшную войну. Мама, когда я приеду, я хочу их записать. Эти песни про нас. Кроме меня и моих друзей никто их не поймет». Анна Степановна нашла в записной книжке строчки его стихов, в них действительно были Чечня, война, боль… А утром Сергей попросил гитару и стал петь свои песни. «Без лести, — говорит Анна Степановна, — оценила – хорошие. А когда всмотрелась в его лицо, которое он почему-то отвернул от меня, увидела на щеках слезы». Вспомнила, что Сережка всегда был сентиментальным. Маленький, он порой от маминой колыбельной ревел дурнинушкой. Теперь у нее от его песен побежали «мурашки» — столько в них было правды. Он рассказал, как ночами какая-то неведомая сила поднимала его, и тогда он брал ручку и начинал писать. Потом пришли мелодии.

Кроме песен, он привез со службы еще один «трофей» — искореженный кусочек металла, осколок от сгоревшего БМП, в котором погиб его друг, сгорел «в уголек». Анна Степановна сохранила его как страшный символ войны – черный и очень тяжелый, как будто вобравший в себя всю боль матерей, потерявших на той войне своих сыновей. Сегодня она этот осколок хранит вместе со стальной ложкой – еще одним символом и талисманом. Эта ложка осталась ей от отца Степана Васильевича Печенина, прошедшего Великую Отечественную войну и много дней хлебавшего этой ложкой солдатскую кашу. Уже больше 70 лет этому бесценному «сувениру». Сегодня Анна Степановна признается («Господи! Прости меня за грехи мои!»), что в те шесть месяцев ожидания сына из Чечни наряду со страхом испытывала и тайную гордость за сына, воевавшего, как и его дед, и воплотившего в жизнь свою детскую мечту стать защитником Родины.

Сергей Александрович Гавриленко за службу в Чечне награжден государственными наградами: медалью ордена «За заслуги перед Отечеством II степени» и медалью Суворова.

«Я ненавижу войну, потому что отец вернулся домой с тяжелым ранением, потому что сыну пришлось видеть смерть, — говорит Анна Степановна. – Поэтому я беру гитару, оплавленный кусочек металла, орден отца и иду в школы, детские сады, участвую в концертах и фестивалях, чтобы пробуждать добро в душах людей, возрождать память и рассказывать о том, чего стоит преодоление для солдат и их матерей:

Живет на земле война.

В газетах – «горячие точки».

Живет на земле война –

Об этом порой ни строчки.

Идет по земле смерть.

В газетах: «Да, есть потери».

Жестокая круговерть,

Которую не измерить.

Из плена спасен пацан,

А этот – пропал без вести.

Там некто вершит свой план,

О Боге забыв и Чести.

И только опять и опять

Афган вспоминаем и Грозный –

Нам нужно в ночи не спать –

Молиться, чтоб было не поздно!

От имени матерей

Стихами скажу и песней

В защиту своих сыновей:

Нет страшному «грузу 200»!

От имени матерей

Солдату скажу спасибо.

Без преданной службы твоей

Спокойно жить не смогли бы!»