Меню
16+

«Знамёнка». Газета Гурьевского района Кемеровской области

02.04.2020 14:30 Четверг
Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!

Начало биографии - война...

Автор: Ольга КУЗНЕЦОВА

В год, когда началась война, Егору Сморкалову было 16 лет. Добровольцем на фронт он не уходил, но в августе 42-го его призвали в ряды Советской армии. Опять же не на фронт — на фронт отправляли только после учебной подготовки.

Вот и Егора Сморкалова отправили сначала в школу младших командиров в Каинске, Барабинске Новосибирской области. Учили по 6 часов в день строевой и по 6 часов тактике. Потом — Бердск.

Прикомандировали к 202 запасному полку. Затем тех, кто покрепче и повыносливее, в основном сибиряков, отправили в Горьковскую область в Гвардейско-миномётную часть. Здесь работали около месяца на автозаводе. Запомнилась работа тем, что все это время не снимали мазутные спецовки — просто не во что было переодеться. В них поехали и дальше — в Москву, на «красные казармы». И вот приехал «покупатель» — командир, который отбирал в свою часть бойцов. Набрал 60 человек. Ночью выехали в Тулу, в часть, которая шла из-под Сталинграда.

И начались бои. На огневую ходили только ночью. Днём было невозможно — немец хорошо пристрелялся. За день заряжали батарею, а то и дивизион. Один человек снаряд подавал, другой — принимал. Каждый снаряд — 122 кг веса, батарея — 96 снарядов, дивизион — 288, было очень тяжело. А еще и пули вокруг свистят. Но солдат потому и солдат: голову пригнёт к груди и дальше миномёт заряжает. Сколько раз было: передаешь снаряд, а твой напарник раскинул руки в стороны и падает навзничь — пуля попала прямо в сердце. Очень много людей гибло, особенно пехота, те, кто был в первых рядах.

Потом была артподготовка, первая в жизни Егора. Две тысячи стволов на один квадратный километр. Порох стоял в воздухе — нечем было дышать. А потом бой. Шли танки нескончаемой чередой, беспрестанно стреляя. Наши солдаты могли скрыться от них только в окопах. В одну из таких ночей погиб друг Егора Анитовича: в него попал снаряд, и следом проехал танк.

На земле были танки, а в небе вражеские самолеты. Больше всего Егор боялся бомбёжки «юнкерсов». Страшно было смотреть, как они летят ровными рядами низко над землёй, непрерывным равномерным потоком сыпятся бомбы, и всё вокруг взрывается. «Финкеля» были не такие страшные, потому что летали выше, их не было видно. Так постепенно Егор и осваивал тяжелую солдатскую науку, даже по звуку уже точно знал, далеко или близко упадет снаряд, «твой» он или «не твой»,

Наши прорвали Воронежский фронт. Тяжело было смотреть, что творилось вокруг — здесь очень долго хозяйничали немцы, а потом шли кровопролитные бои. Кругом железо, подбитые танки. Потом брали Киев. Издалека было видно, что враг вооружён до зубов, просто так не подступишься, и местоположение Киева не позволяло взять его в лоб. Двинулись вверх по Днепру к городу Борисполь. Свернули в лес, в котором, по преданию, Соловей-разбойник зверствовал. Форсировали Десну, Днепр — Киев попал в окружение нескольких наших частей, и немец бежал практически без боя, а наши гнали, добивали, брали в плен.

Потом были битвы за Житомир, Полонное, Шепетовку, Тернополь. На Львовском направлении получили технику и в 5 утра — на огневую. Когда часть переезжала дальше, на другую позицию, наткнулись на беглых немцев. Завязался неожиданный бой. В этом бою Егора Анитовича тяжело ранило в ноги. Была повреждена большая берцовая кость. Он не помнил, как упал, кто его нёс в госпиталь, кто резал сапоги, делал перевязки и оперировал, потому что был без сознания. Сначала был Киевский госпиталь. Егор Анитович вспоминает, как вместе с другими ранеными госпиталя наблюдал в окно, как по улице Красноармейской провели в шесть рядов 32000 военнопленных. В начале колонны, понурив головы, шли немцы, позади — румыны. Командование поставило охрану у госпиталя, чтобы больные не выскочили и не принялись бить пленных немцев. Егор прошёл через два медсанбата — долечивался в Альчевске на Донбассе. 31 декабря 1944 года его, наконец, выписали и из Ворошиловградского военкомата направили в запасную часть, а оттуда на передовую под Брест-Литовск, где он был уже 12 января 1945 года. Запомнились марш-броски: недавнее ранение давало о себе знать — бывало, сев, Егор уже не мог встать самостоятельно, просил, чтобы его подняли на ноги. Потом стало легче, но память о ранении — болезнями, операциями, инвалидностью — осталась на всю жизнь...

Война закончилась, но не для солдат. Долго ещё восстанавливали границы, перегоняли скот, рубили просеки — делали всё, что требовали свыше.

В Гурьевск Егор Анитович вернулся только в 1947 году. Работал на заводе, затем много лет — в рудоуправлении. Женился почти сразу, как вернулся из армии. Молодая семья все начинала с нуля. Все для себя делали сами своими руками: рубили лес, ставили избу, строгали полы....

Сейчас Егору Анитовичу уже 81 год. Вместе с женой Марией Петровной они прожили пятьдесят с лишним лет, воспитали детей, внуков, воспитывают правнуков.

Егору Анитовичу есть, что рассказать детям, внукам и правнукам, живущим в мирное время. Только тот, кто прошел войну, знает, насколько это тяжело и сколько надо мужества и сил, чтобы преодолеть страх, пережить боль от гибели друзей, не очерстветь душой от потерь. У поколения, которое отстояло нашу Родину в годы войны, все это было и есть.

Добавить комментарий

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи. Комментарий появится после проверки администратором сайта.

16