Дорога от лапотков в полыни к Ордену Ленина

Узнав, что я из редакции, Фаина Васильевна сразу пояснила мне, что из-за осложнения после гриппа слышит очень плохо. «Но зрение у меня отменное, и читаю я хорошо, — тут же нашла она выход из положения, — вы мне пишите свои вопросы на листочке, а я отвечать буду. Да, вот хоть на этой картонке можете писать». И я, не мудрствуя лукаво, написала Фаине Васильевне первое, что пришло в голову: «А за что вам вручили Орден Ленина?» Фаина Васильевна пробежала глазами по строчкам на картонке. «Э-эх, доченька, — протянула она задумчиво, — у меня целая стопка благодарственных писем с грамотами и пять больших наград — медаль «За освоение целинных земель», орден Ленина, медаль «В ознаменование 100-летней годовщины со дня рождения В.И. Ленина» и две юбилейные медали к 50-летию и 60-летию Победы в Великой Отечественной войне — и все до одной получены за доблестный труд. Много мне в жизни пришлось поработать. Я и детства из-за этого лишилась. С тринадцати лет на двух работах вкалывала. Голодно было, поэтому школу бросила, чтобы получать дополнительную хлебную карточку. Да ты слушай, коли не торопишься, а я расскажу все по-порядку».

Где именно она родилась, Фаина Васильевна не знает, слышала только, что где-то недалеко от Москвы. Помнит она себя уже с тех времен, когда их семья переехала жить в Гавриловку. Семья была большая — 12 человек. Конец двадцатых годов и довоенное время, на которое выпало детство моей героини (Фаина Васильевна родилась в 1926 году), было для страны очень голодным, поэтому, как выражается она сама, «выросли они на траве» — в том смысле, что ели одну траву. «Нарвешь крапивы, зальешь водой, посолишь, выпьешь — и вроде как насытился», — вспоминает Фаина Васильевна. В первый класс девочка пошла там же — в Гавриловке. Одежды не было, обуви тоже, поэтому до школы ходили в лаптях. «Дойду до школы, лапти спрячу в полынь, в класс уже иду в тапочках, которые мне мама из ткани сшила, — рассказывает моя героиня. — А однажды мальчишки решили над нами подшутить: отыскали наши с подружками лапти и обрезали у них веревочки. Как идти домой? Думали мы думали, а у меня хоть и худая, но шалёнка была. Как ни жалко было, но пришлось оторвать от нее небольшие веревочки и привязать к лаптям».

Второй, третий и четвертый класс Фаина училась уже в Новопестеревской школе, потому что семья переехала в деревню Рассвет. Отец у девочки был очень хорошим плотником, вот их туда и переманили. Потом Рассвет объединили с селом Загорным, и семья переехала туда. Вскоре умер отец Фаины. Чтобы как-то выжить, 13-летняя Фая пошла работать на ферму дояркой. Одновременно подрабатывала еще и на свинарнике.

Кормить скотину было нечем, поэтому женщины сами заготавливали для свиней на зиму траву.

Для коров тоже кормов не хватало, поэтому чтобы скотина не умерла с голоду, доярки раскрывали покрытую соломой крышу фермы и давали солому коровам. Большинство коров постоянно болело, не стала исключением и группа Фаины Васильевны — почти все валялись из-за бруцеллёза. Лекарств в те годы никаких не было, коровы, скорее всего, в ближайшее время просто погибли бы. И тут один дедушка подсказал Фаине рецепт, как поднять животных. По его совету она пошла в ближайший лесок, набрала березовой коры, нажгла, и этим полученным дегтем мазала им ноги, одновременно понемногу поила водкой. И ведь вылечила-таки! Все до единой поднялись и стали нормально ходить! Бригадир, увидев такое чудо, даже спрашивал потом у нее рецепт.

Во время войны дояркам приходилось вообще несладко, потому что кроме основной работы они еще пряли, вязали рукавицы и носки для фронта. А по ночам ходили на заготовку картофеля. На сон времени не оставалось — спали по часу в сутки.

Сразу после войны Фая вышла замуж за местного тракториста. У парня было больное сердце, поэтому работать на тракторе врачи ему запретили. Но как не работать, если в молодой семье только-только родилась дочь Зиночка? Он легкомысленно махнул рукой на предупреждения медиков и продолжал работать. Однажды, подъехав на тракторе к магазину, пошел что-то купить, упал и умер — отказало сердце. В двадцать один год Фаина осталась вдовой с маленькой дочерью на руках. Замуж так больше и не вышла.

Как трудно было одной с грудным ребенком, не хочется и вспоминать. «Посажу ее в ванну и тащу до фермы, — делится секретами воспитания Фаина Васильевна, — оставлю в Красном уголке, она спит, а я работаю — так и выросла Зина на ферме». Может быть, именно поэтому дочь Фаины Васильевны впоследствии тоже стала передовой дояркой, и ее вымпел не один раз вместе с наградами Фаины Васильевны красовался на здании конторы.

Кстати сказать, Фаина Васильевна в те годы считалась одной из лучших доярок области, потому что надаивала по 3000 килограммов молока на фуражную корову в год. А ферма, на которой трудилась Фаина Васильевна, получила статус школы передового опыта, поэтому районное и областное начальство к ним приезжало чуть ли не еженедельно. Бригадир только, бывало, зайдет к ним накануне и предупредит: «Девочки, у нас завтра гости, вы уж не подведите». Фаине Васильевне больше говорить было ничего не нужно. Коровник был четырехрядным, ее коровы стояли в первом ряду, сразу у входа. Поэтому она, чтобы не упасть в грязь лицом перед гостями, до часу ночи скребла и мыла в коровнике полы, белила стены, чистила и отмывала горячей водой коров из свой группы. Наутро начальники одобрительно качали головами, удивлялись чистоплотности ее коров, а она стояла в сторонке и стыдливо прятала за спину свои натруженные, потрескавшиеся от грязной работы руки. Фаине Васильевне почему-то всегда неудобно было за свои руки перед начальниками. «У них-то, — думала она, — вон они какие ухоженные и мягкие. Ну, как кто-нибудь из них, как бывало уже не раз, захочет пожать ей руку? Что тогда будет?»

Чтобы соответствовать высокому званию школы передового опыта, сотрудникам фермы приходилось все время идти на шаг вперед остальных, внедрять все технические новинки, поэтому и механическая дойка здесь появилась у одних из первых в области. Как вы думаете, кого отправили учиться работать с новым аппаратом? Конечно, Фаину Васильевну! «Фая, ты же у нас девушка боевая, не куришь, не пьешь, ты обязательно сдашь экзамен», — напутствовали ее начальники. И она не подвела — сдала на первый класс и стала учить остальных.

Очень быстро трудолюбивая, старательная девушка стала старшей дояркой, и работы у нее еще прибавилось. Случалось, что не явится какая-нибудь доярка на работу, Фаине приходилось доить не только своих коров, но еще и нерадивой работницы.

А однажды она, рискуя собственной жизнью, в последний момент стащила пьяную доярку с транспортерной ленты, по которой подавалось сено. Не успей Фаина Васильевна вовремя, женщину наверняка бы измолотило…

Впрочем, своими заслугами Фаина Васильевна никогда не хвасталась – про случай с транспортером никому не рассказывала, а молоко от коров прогульщиц всегда записывала им, а не себе.

Наверное, поэтому Фаину Васильевну в селе и любили, причем не только за трудолюбие, но и за веселый нрав. Впереди она была не только в работе, но на всех сельских и районных праздниках и гуляньях – могла и спеть, не отказывалась и стихи почитать. «Память у меня отличная, — говорит Фаина Васильевна, — я стихи быстро запоминаю». «А мне почитаете?» — написала я на переданной мне в начале разговора картонке. И Фаина Васильевна почти 30 минут без остановки читала мне наизусть стихи о любви, о войне, об Афганистане. Наш импровизированный концерт прервала вошедшая в комнату пушистая красавица кошка. Моя собеседница, заметив любимицу, засмеялась и тут же выдала частушку: «У подруги есть дом, в доме два окошка, беспартийных у нее бабушка и кошка». «Вот так и живем, вдвоем с кошкой, — закончила рассказ о себе Фаина Васильевна, — я еще, слава Богу, сама все по дому делаю. Внук мне чурок напилил, а на дрова их я сама переколола. Дом вот новый недавно купила. Очень уж он запущенный был, так я здесь уже ремонт сделала — оштукатурила его сама, побелила. Два дня пласталась: на коленках ползала, пол отмывала. Отмыла, покрасила. В огороде одна трава росла, я его за лето почти весь раскопала, у меня все было – и огурцы, и помидоры, и кабачки, все свое. Знакомая вот недавно приходила, просила шерсть спрясть. Я спряла. Понимаете, я хоть и давно на пенсии, а без работы не сижу, не приучена просто. Я когда на пенсию вышла, на коров своих смотреть не могла – так жалко мне с ними расставаться было. Погонит их пастух, я увижу и обязательно расплачусь. На ток летом уже пенсионеркой подрабатывать ходила. Звали, я не отказывалась».

…Уже провожая меня, Фаина Васильевна сильно расстраивалась, что не смогла показать мне свои награды, так как на время ремонта они для сохранности были перевезены к дочери. Но для меня это было и неважно, потому что ни одна награда, будь она хоть золотой, не сможет воздать человеку за все те лишения и трудности, которые он пережил ради блага своей Родины.